Приезд царской семьи в Новый Афон В 1888 году Новый Афон посетил император Александр III с супругой, императрицей Марией Федоровной, и сыном Николаем (будущим Николаем II).
Императорская семья прибыла морем на пароходе "Москва" и провела в Новом Афоне всего один день.
В честь этого события монахи построили на морском берегу часовню, установили у водопада мемориальную доску с надписью, а вдоль дороги от монастыря до церкви Симона Кананита, по которой царь прошел пешком
(т.н. "царская аллея"), высадили кипарисы.
История
Дорога к крепости от центра поселка ведет сначала среди домов по нагретому солнцем асфальту. С поворота дороги открывается вид на Новый Афон - кипарисовые аллеи, монастырские корпуса и собор, увенчанные голубыми куполами, красное и серебристое железо крыш среди зелени парков и садов, естественные ступени Афонской горы, бескрайнее море... Дорога уводит в дубовый лес, покрывающий круто наклонные известняковые плиты, подрубленные дорогой. Неожиданно вверху сквозь заросли показываются участки высоких светло-серых стен и башен, покрытых вьющимися растениями и кустарником. Еще один изгиб серпантина - и дорога приводит к широкому пролому разрушенной стены.
Древнейшая постройка Анакопии - это небольшое кольцо нагорной крепости, стены которой, возведены из крупных, хорошо обработанных блоков известняка, сложенных в духе лучших римских строительных традиций. Крепостные ворота образованы тремя известняковыми монолитами и приподняты высоко над землей; в крепость можно было попасть только по приставной деревянной лестнице. В восточной части ограды изнутри видны каменные ступени, по которым в древности воины поднимались на стену. Скорее всего, именно это укрепление было известно византийским авторам под названием Трахеи.
Поскольку относительно локализации Трахеи не существует единого мнения - некоторые исследователи пытаются сопоставить ее с древнейшими остатками крепостных стен в Гагре, - будет интересно познакомиться с аргументацией в пользу анакопийской Трахеи. Относительно ее местоположения известный византийский историк VI века Прокопий Кесарийский сообщает: "За пределами апсилиев, при входе в пределы абазгов, есть место следующего рода: высокая гора, начинающаяся от Кавказского хребта и все понижающаяся, заканчиваясь как бы лестницей, тянется вплоть до самого Понта Эвксинского. У подножия этой горы еще в древности абазги выстроили очень сильное укрепление, по величине наиболее значительное..." Археологические исследования показывают, что самым западным пунктом распространения апсилов в IV-VI веках была Эшера, расположенная восточное Нового Афона. Еще западнее проживали уже абазги. Описание же "высокой горы" полностью соответствует облику хребта Ажамгва, идущего в сторону Нового Афона и ступенчато спускающегося к морю. Иверская гора, при этом, действительно смотрится с востока лежащей у подошвы этого хребта.
Гагрская же крепость находится в низине на самом берегу моря. А из описания Прокопия следует, что укрепление абазгов находилось на довольно значительном расстоянии от моря; он сообщает, что между крепостью и морем "тянется очень отвесная и грозная в своей суровости скала". Каждому, кто видел Иверскую гору с востока, припомнится действительно суровая скальная полоса, спускающаяся от нагорной крепости к Псырцхинскому водопаду. Трахея была взята и сожжена. Вот как пишет об этом Прокопий: "Абазги... в полном беспорядке устремились в бегство и стали отступать от этого места все дальше и дальше... Римляне захватили и убили очень многих из них...
И вот, преследующие, смешавшись с бегущими, ворвались в ворота, одни, гонимые жаждой спасения, другие - стремлением захватить укрепление. Найдя ворота еще открытыми, они все вместе устремились в них. Сторожа у ворот не могли ни отделить абазгов от неприятелей, ни закрыть ворота, так толпа давила на них. Таким образом, абазги, с радостью почувствовавшие себя внутри своих стен, оказались взятыми в плен вместе со своим укреплением. Но и римляне, полагавшие, что они победили врагов, оказались теперь перед большою трудностью. Так как дома абазгов были многочисленны, отстояли друг от друга на близком расстоянии и, кроме того, были окружены со всех сторон своего рода стеною, то абазги, взойдя на них, защищались изо всех сил, поражая врагов в голову, охваченные, с одной стороны, опасением и страхом, а с другой - жалостью к своим женам и детям и чувством безвыходности своего положения, пока римляне не додумались поджечь дома..."
Прокопий сам не присутствовал при взятии Трахеи и писал свою историю, пользуясь донесениями военачальников и личными впечатлениями солдат - участников событий, поэтому в его повествование могли вкрасться отдельные неточности. Но поскольку в основном его описание местности совпадает с географическими особенностями Нового Афона, а не Гагры, именно здесь и должна быть локализована Трахея.
В конце VII века при непосредственном участии византийцев, встревоженных вторжениями арабов, была возведена основная линия стен средневековой Анакопии, охвативших территорию размером 450х150 метров. С юга, где склон горы был пологим и доступным, стена была укреплена семью башнями - квадратными в менее доступных местах, круглыми же там, где легко могли быть подведены стенобитные машины. Наиболее примечательна западная круглая башня, расположение и форма которой позволяли вести из нее обстрел противника под углом почти в 290°. Во втором этаже древнейшей части этой башни сохранились пять бойниц, устроенных в специальных нишах, и вход, перекрытый аркой. Боевая мощь этой башни была обусловлена еще и тем, что она защищала подступы к главным крепостным воротам.
Древняя дорога огибала башню слева, подходила к скрытому за нею входу в соответствии с заповедью еще античных зодчих, требовавших размещать ворота так, чтобы при подходе к ним противник оказывался повернутым к осажденным своей незащищенной щитом правой стороной.
Проникновение в Анакопийскую крепость было затруднено и тем, что за главными воротами непосредственно следовал небольшой внутренний двор, окруженный дополнительными стенами и соединенный с основной территорией крепости еще одними воротами. Между второй и третьей башнями в наружной стене видны следы вылазной калитки, позднее заложенной. Отсюда выводились отряды защитников во фланг штурмовавших главные ворота.
С сооружениями основной оборонительной линии Анакопии связана яркая страница истории Абхазии. В 736 - 737 годах у этих стен было остановлено 60-тысячное войско арабов, руководимых известным полководцем Мурваном-ибн-Мухаммедом, прозванным за свою жестокость Глухим, т. е. глухим к мольбам и жалобам. Грузинский летописец сообщает, что с укрывшимся в крепости грузинским царем Арчилом и братом его Миром было "до одной тысячи человек да из абхазского войска две тысячи бойцов", которые должны были противостоять арабам, "по численности равным темной туче саранчи и комаров". Судьба, однако, оказалась милостивой к защитникам Анакопии. Летописец дальше сообщает, что среди арабского войска началась эпидемическая болезнь желудка, унесшая за несколько дней 35 тысяч человек. Три тысячи арабов погибли во время штурма крепостных стен, Мурвану пришлось уйти - задуманный им поход через Абхазию в обход Черного моря в тыл Византии провалился. Не пропустила, по-видимому, Анакопия на запад и арабского полководца Сулеймана-ибн-Исама в 788 году - он ограничился жестоким опустошением расположенных восточное Апсилии и Мисиминии. В течение почти целого столетия после этого Анакопия была столицей сначала Абазгского княжества, а затем Абхазского царства. Позже, когда столица была перенесена в Кутаиси, значение крепости несколько упало.
"Столичный" период, надо полагать, не прошел бесследно для Анакопии. Вероятно, именно тогда - в середине или второй половине VII века - на вершине Иверской горы появляется небольшой одно-зальный храм типа базилики с полукруглой выступающей апсидой и тремя широкими окнами. VII - VIII веками датируют исследователи найденные здесь плитчатые оконные навершия с интересными рельефами. Эти плиты можно сегодня осмотреть, поднявшись на вершину горы и войдя в храм. В конце XIX столетия новоафонские монахи соорудили здесь своеобразную витрину, вмуровав разновременные архитектурные фрагменты в специальную стенку и написав сверху:
"Древние останки". На одной плите изображен крест, а по сторонам его - полуфигуры льва и быка, на другой плите - лев и две розетки, на третьей - рыба и два дерева. В VII -VIII веках, возможно, был построен на склоне горы и второй храм. Его развалины можно осмотреть у второго витка дороги выше восточной башни.
В 1027 году после смерти грузинского царя Георгия I в Анакопии поселилась его вторая жена - осетинская царевна Алда со своим сыном Дмитрием, сводным братом царя Баграта IV. В 1032 году оппозиционная царю феодальная группировка попыталась свергнуть Баграта, а на его место воцарить Дмитрия. После провала заговора Дмитрий бежал в Константинополь, а Анакопию сдал византийцам. В 1045 году Анакопию покинула и Алда, бежавшая в Осетию после неудачной попытки сына овладеть Грузией с помощью Византии. Весной 1046 года Баграт IV осадил Анакопию, но вынужден был отступить. Крепость была взята лишь его сыном и преемником Георгием II в 1073 году, когда, по словам летописца, "были освобождены захваченные греческими насильниками крепости. Была отобрана у греков Анакопия, главная среди крепостей Абхазии".
Воспоминание об этих событиях хранится и в народной памяти в виде следующей красивой легенды: "В смутное время правил царь Баграт. Неприятель тревожил его земли. И жил народ очень бедно, и оттого было среди народа большое волнение. А у Баграта был брат, который страшно завидовал своему венценосному родственнику. Зависть и повела его по пути предательства. Через мать свою, вероломную царицу, договорился он с греками. И однажды пристали греческие корабли к земле Апсны, и под покровом ночи, не встретив сопротивления, вошли в крепость неприятельские воины. Но один лишь день владели они крепостью. Убоялся Дмитрий гнева брата своего, бежал в Константинополь, взяв с собой многие богатства и племянницу начальника крепости Анакопей-ипха.
Минуло пять или десять лет, прошел по земле Апсны слух, что хочет возвратиться на родину Анакопей-ипха и что везет она дяде своему подарки, ибо вышла замуж за богатого купца и владеет несметными сокровищами. Радостью наполнились сердца жителей Анакопии, когда увидели десять кораблей, что привезли Анакопей-ипха и подарки. Встретил ее народ с великими почестями. И был большой праздник с пирами и военными играми в тот день. А под вечер, когда солнце окунулось в море, повелела Анакопей-ипха снять с кораблей подарки и перевезти их в крепость. На каждой арбе было по два громадных сундука. Сундуки эти складывали у высокой башни. Пообещала Анакопей-ипха народу, что завтра будут розданы подарки. И разошелся народ по своим домам. Наступила ночь, все заснули. Не спят лишь Анакопей-ипха и ее верные слуги: готовятся они завершить коварный план, который внушил им хитрый брат Баграта. И вот уже пробираются они под покровом ночи к башне, где лежат сундуки с подарками, и вскрывают их. А в каждом сундуке по два вооруженных воина; встают воины, берут в руки мечи и факелы. И вот их уже легион. Огласилась тогда крепость Анакопийская боевыми криками, началась тут великая резня. Крепость была захвачена всего за один час..."
События XI века оставили яркий след в архитектуре Анакопии. Многие сооружения перестраивались и достраивались. Особенно изменился облик воротной башни, в которой первый этаж был заполнен бутом, а над вторым было возведено еще два этажа с каменными сводами, опиравшимися на каменные колонны. Тогда же была возведена западная башня и перестроен храм в нагорной крепости. Эти работы отражены в ряде надписей на плитах, найденных здесь еще в конце XIX века.
В XIV веке в Анакопии обосновались генуэзцы, которые построили в нагорной крепости четырехэтажную дозорную башню, облицованную хорошо подогнанными гладкими камнями. Она возвышается над лесистой вершиной Иверской горы. Первый этаж башни представляет собой глухое помещение, по-видимому, служившее цистерной для сбора дождевой воды. На северной стене на уровне второго этажа виден вход, оформленный снаружи стрельчатой аркой (эта форма характерна для западноевропейского средневекового зодчества), а изнутри - полуциркульной аркой. Попадали в башню по деревянной подъемной лестнице. В XVII - XVIII веках в Анакопии стоял турецкий гарнизон, но турецких построек этого времени здесь нет. В конце XIX века Анакопия снова стала свидетельницей строительной деятельности, на этот раз новоафонской монашеской братии.
По склонам горы, от подошвы до вершины, была выложена камнем дорога, нагорная крепость окружена каменными террасами, построены здания часовен, гостиницы, станции канатной дороги. Одна из часовен, раскрытая на три стороны, до сих пор сохранилась внутри древнего храма. На стене ее помещена копия иконы Иверской божьей матери, перед ней горит маленькая лампадка. На белом платке лежат скромные дары: несколько медных монеток, ломоть хлеба. От всего этого веет языческой стариной, словно это поминовение тех, кто когда-то возвел эти стены на крутой труднодоступной вершине.
Одно из "чудес" нагорной крепости - неиссякаемый колодец, уже восемьдесят лет привлекающий внимание прежде паломников, а теперь туристов. Обычно объясняют происхождение этого колодца тем, что вода в него поступает по природному каналу, действующему по принципу сообщающихся сосудов, с соседней Афонской горы или даже более удаленных мест, где имеется устойчивый уровень ледниковых вод. Однако Иверская гора не содержит ничего, что могло бы оправдать предположение о существовании природного вертикального канала, по которому могла бы подниматься вода на вершину. Поверхность горы покрыта трещинами, по которым вся дождевая вода просачивается глубоко вниз, беспрепятственно достигая уровня Анакопийской пропасти и уходя ниже. Таким образом, всякая возможность существования природного колодца на вершине Иверской горы исключается.
Остается допустить мысль об искусственном происхождении этого колодца. На этот счет существуют две гипотезы. Первая сводится к тому, что водовод к колодцу был сооружен в древности строителями Анакопии и действовал он по тому же принципу сообщающихся сосудов. Как полагают, такой водовод могли провести в канаве, прорытой на склонах обеих гор (Иверской и Афонской) и через долину между ними под речкой, а затем замаскированной землей. Вторая гипотеза сводится к мысли, что под постройками на вершине была сооружена когда-то в древности воронка из плотного материала, которая собирала дождевую воду. Правда, как отмечают сторонники этой точки зрения, таким способом можно объяснить поступление в колодец лишь небольшого количества воды, в то время как в действительности колодец практически неиссякаем.
Видимо, гипотезы о древности сооружения колодца на Иверской горе не имеют под собой реальной основы. Строительство водовода с Афонской горы не является такой простой инженерной задачей, как полагают. Длина такого водовода должна была достигать полутора километров при перепаде высот до трехсот и более метров. Простые канавы, пусть даже и выложенные камнем на растворе, не могли бы выдержать большой нагрузки в течение тринадцати столетий, прошедших со времени строительства Анакопии. Условия для прокладки канав для водовода здесь крайне неблагоприятны: отвесные скальные участки, крутые, обрывистые склоны ущелья, каменистое русло реки.
Как показывает конструкция крупных античных и раннесредневековых крепостей Абхазии и прилегающих районов, все они обходились без внешних водопроводов. Но всюду прослеживаются остатки "цистерн" и других сооружений для сбора дождевой воды. Такая "цистерна" существовала и на вершине Иверской горы в основании восточной башни. И, поскольку эта башня была возведена, по всем данным, генуэзцами не ранее XIV века, то, следовательно, в этом период в Анакопии никакого другого источника не было. Архимандрит Леонид Кавелин, посетивший Анакопию в 1884 году, сообщал, что на месте современного родника была тогда расчищена старинная "цистерна", на дне которой среди прочих обломков и мусора были найдены упомянутые плиты с греческими надписями XI века. Но вода в этой "цистерне" тогда отсутствовала.
Лишь много позднее новоафонские монахи широко распространили молву о "чудотворном" источнике на вершине Иверской горы. Это произошло после того, как монахи возвели здесь впритык к древнему храму большое здание с глухими стенами и обширной водосборной площадкой. Дождевая вода стекала к отверстию, через которое попадала в устроенный внутри этого здания фильтр-отстойник. Пройдя через мощную толщу прослоек песка, дробленого известняка и других материалов, дождевая вода приобретала качество и вкус родниковой. Рядом с фильтрующим помещением монахами была возведена камера, соединенная с ним железной трубой, снабженной устройством, регулирующим уровень воды в "роднике". Как показывает практика, собранной в течение года, таким образом, воды в отстойнике было достаточно для поддержания постоянного ее уровня в течение одного-двух засушливых месяцев, что в условиях Абхазии позволяло создать легенду о "чудотворном" не пересыхающем роднике. Впрочем, иногда в особо засушливые периоды монахам приходилось поднимать на вершину горы обычную воду и пополнять ею "святую". Таким образом, "родник" в нагорной крепости действительно является творением рук человеческих, но история его насчитывает не столетия, как обычно полагали, а всего лишь несколько десятилетий.
Вблизи возведенных еще в конце XIX столетия плотины и здания гидроэлектростанции, одной из старейших в России, видны белокаменные стены небольшого кресто-вокупольного трехапсидного храма, композиция которого характерна для раннесредневековой (IX - Х вв.) Абхазии. Стены храма, как и утраченных теперь притворов, были когда-то покрыты изнутри штукатуркой с фресковыми росписями. В настоящее время здесь размещена библиотека. С легкой руки новоафонских монахов этот храм обычно связывали с именем апостола Симона, уроженца Каны Галилейской, спутника апостола Андрея, который, согласно церковной традиции, проповедовал на обширной территории вокруг Черного моря и на Кавказе. В 55 году н. э. они достигли пределов Абхазии, где апостол Андрей оставил Симона для распространения христианства среди абхазов. Благодаря этим проповедям, согласно преданию, был уничтожен жестокий кровавый обычай приносить в жертву богам младенцев и людоедство. Симон Кананит вскоре умер и был похоронен на берегах Псырцхи. Впоследствии на его могиле был возведен белокаменный храм в память первых контактов абхазов с христианством. Согласно же другой, имеющей большую древность легенде, этот проповедник был похоронен в Никопсии, расположенной западнее современного города Туапсе.
По одетым в камень берегам Псырцхи, а затем вдоль знаменитых новоафонских искусственных прудов выходим на набережную. Слева, из стены возведенной еще в конце XIX века гостиницы (ныне дом отдыха "Приморский"), выступает древняя башня Псырцхинская. Стены ее, облицованные ломаным известняком и прибрежным валунником, слегка сужаются кверху. Известный французский путешественник Ф. Дюбуа де Монпере в 30-х годах XIX века застал здесь еще две башни и стены. В работах В. И. Чернявского и других авторов второй половины XIX столетия можно прочитать и о замке на берегу моря, представлявшем собой башню с четырьмя выступами по углам. Все эти развалины связываются с находившейся здесь генуэзской факторией XIV века, известной под именем Каво-ди-Гиро, или Анакуфа. Большинство древних построек было разобрано при сооружении гостиницы. В 1888 году в этой гостинице отдыхал А. П. Чехов.
